Охота аркар кулжа: Горный баран / Аркар, кулжа / Argali

alexxlabОпубликовано

Горный баран / Аркар, кулжа / Argali


Горный баран

Статус: На территории республики обитает три подвида имеющих разный статус. Памирский горный баран (Ovis ammonpolii Blyth, 1841), статус — 3. Тянь-шаньский горный баран (Ovisammon karelini Severtzov, 1873), статус — 2. Баран Северцова (Ovis ammon severtzovi Nasonov, 1914 ), статус — 1.

Распространение общее и в стране. Горные районы Центральной Азии от останцевых гор Кызылкумов, хр. Нуратау, Памиро-Алай, Тянь-Шань, Чу-Илийские горы, Казахский мелкосопочник, Алтай, Саяны, Гималаи. На территории Кыргызстана раньше встречался по всей республике [53,23]. В настоящее время наиболее высокая численность в районах, расположенных южнее хребтов Тескей Алатоо, Нарын-Тоо, Атбашинского, горах, окружающих Алайскую долину. На остальной территории республики сохранились разрозненные очаги тянь-шаньского горного барана в западной части Кунгей Алатоо, в горах окружающих озеро Сон-Куль, по Кыргызскому и Таласскому хребтам [47]. Небольшая популяция горного барана Северцова сохранилась в предгорьях Туркестанского хребта [9, 47].

Места обитания. Предпочитает степные сообщества на выровненных участках гор и межгорных долин, высота над уровнем моря большого значения не имеет. Но в настоящее время сохранился по большей части в высокогорье, где его меньше преследуют [47].

Численность. Наиболее высокая численность памирского горного барана [47]. Хотя точных сведений о его численности нет, но исходя из разных источников, можно предположить, что его численность составляет 8000-10000 особей. Численность тянь-шанского горного барана не превышает 1000 особей. Практически исчез баран Северцова, численность его популяции не превышает нескольких десятков особей.

Образ жизни (жизненные циклы). Стадное животное, лишь взрослые и старые самцы предпочитают держатся небольшими группами и одиночками. Там где его не тревожат, ведет преимущественно дневной образ жизни. В местах, где сильно развито браконьерство, предпочитает кормится в темное время суток.

Кормится преимущественно травянистой растительностью [47]. Половой зрелости достигает в возрасте 2.5 лет. Полигам. Гон происходит в ноябре — декабре. Молодые появляются в апреле — мае, один реже два ягненка. Молоком матери питаются до октября, иногда и позже.




Лимитирующие факторы. Основным фактором, определяющим численность баранов, является браконьерство, иногда глубоко-снежные зимы. Естественными врагами являются волки и снежный барс, реже медведь. Много молодняка и даже взрослых уничтожают собаки.

Разведение (содержание в неволе). Разводится в зоопарках и питомниках.

Меры охраны существующие. Охраняется на территории Сарычат-Эрташского, Беш-Аральского и Сары-Челекского заповедников. Охота запрещена, кроме трофейной охоты для иностранных охотников.

Меры охраны рекомендуемые. Необходимо проведение постоянного мониторинга за численностью животных. Создать ООПТ в Таласском и Кыргызском хребтах. Необходимо срочно разработать комплекс мер по охране барана Северцова в предгорьях Туркестанского хребта. Сократить количество охотфирм по валютной охоте [47].

Аркар, кулжа


Argali
Ovis ammon Linnaeus, 1758
Status: V category, VUA2cde. Inhabits in all mountainous ridges of Kyrgyzstan, karelini is sporadic in Sandalash, Talas, Kyrgyz, Djumgal, Kungei and Teskei Ridges, Song-Kul Region, common in syrts of eastern part of Tien Shan, but not in Arpa and Ak-Sai Localities, polii occurs in Arpa and Ak-Sai, Chatyr-Kul Lake Region, Kokshaal-Too, Alai Ridge. Typical inhabitant of highland steppes, meadows, open midlands. Helicopter census demonstrated that there were 400-700 karelini argali in Talas Ridge, 1,200 animals in Sarychat-Ertash zapovednik (protected area), in the rest localities — around 100 animals. Density of polii argali obtained from helicopter census is 10 animals within 10 km transect in Arpa, 27 — in Ak-Sai, 30-39 — in Korumdu Locality. Numbers of that subspecies dropped by almost twice for the last 10 years because of commercial hunting, especially males reducing by 12-18 times.
Current density of that subspecies is 20.2-23 animals per 1,000 ha. Males of karelini join females in autumn, heating season starts in October- November, males fight with each others. Males start mating in 5 years. Pregnancy lasts for 160-165 days, female delivers 1 or 2 young animals in March-April. Mating season ofpollii starts in November-December. Females deliver 1 young animal in May-June. Limiting factors for both subspecies are poaching, commercial hunting for pollii, preda¬tors, heavy snow winters. Breeds successfully in captivity. Subspecies karelini was included in Kyrgyz SSR and the USSR Red Books, protected in Sarychat-Ertash zapovednik (protected area). It is recommended to protect argali in habitats where they may inhabit, limit cattle grazing in suitable for argali habitats, establish protected area in Talas Ridge, control stock of wolves.

Понравилась статья? Поделиться с друзьями:

Красная книга Кыргызстана

Красная книга — это показатель состояния природы под действием человеческой деятельности. Чем больше исчезают животных и растений, тем больше грозит опасность человечеству. Убивая животных и вырубая леса, человек наносит вред не только себе, но и всей планете, на которой живет многомиллиардное население. Печально осознавать, что последние десятилетия в наш лексикон вошли такие слова как мониторинг, редкие и исчезающие виды и Красная книга. Красная книга Кыргызстана — это список редких и находящихся под угрозой исчезновения в стране животных, птиц, растений и грибов. В последнее время исчезают целые биологические сообщества, являющиеся важнейшей частью глобального жизнеобеспечения.

Содержащиеся в книге сведения позволят расширить наши знания о редких и исчезающих видах животных и растений, а также организовывать надежную охрану для сохранения жизни этих биоразнообразий.

В Красную книгу Кыргызстана включено 65 видов растений, 18 видов насекомых, 3 вида рыб, 33 вида птиц, 13 видов млекопитающих и 3 вида пресмыкающихся. Марал, барс, медведь, горные баран Марко Поло, джейран и горный гусь оказались в списке редчайших животных от неумеренной охоты.

В стране этих животных и так немного, но их не перестают преследовать хладнокровные браконьеры. Однако следует помнить, что при хорошо поставленной охране запасы этих зверей и птиц можно восстановить.

Постановление Правительства Кыргызской Республики от 28 апреля 2005 года N 170 (В редакции постановления Правительства КР от 25 июля 2009 года N 471)

В нее включены:
Млекопитающие — 26 видов
Птицы — 53 вида
Рыбы — 7 видов
Рептилии и амфибии – 10 видов
Насекомые – 18 видов
Высшие растения — 89 видов
Грибы — 6 видов

Список видов млекопитающих

1. Азиатская широкоушка (Жазы кулак)
2. Белобрюхий стрелоух (Ак боор жебе кулак)
3. Благородный олень, марал (Бугу, марал)

4. Бурый медведь (Аюу, курён аюу)
5. Бухарский подковонос (Бухара така тумшугу)
6. Горный баран, архар (Кулжа, аркар)
7. Джейран (Жейрен, кара куйрук)
8. Длинноиглый еж (Туртук кирпи)
10. Индийский дикобраз (Чуткёр, кармуштек)
11. Ирбис, снежный барс (Илбирс)
12. Каменная куница (Суусар)
14. Красный волк (Тоо чёёсу, кызыл карышкыр)
15. Малый подковонос (Кичи така тумшук)
16. Малый тушканчик (Кичине кош аяк)
17. Манул (Мадыл)
18. Обыкновенная кутора (Суу чычкан)
19. Обыкновенная рысь (Сулёёсун)
20. Перевязка (Чар кусен, сасык)
21. Речная выдра (Кундуз)
22. Сурок Мензбира (Мензбир сууру)
24. Тушканчик Северцова (Северцов кош аягы)
25. Тушканчик-прыгун (Секиргич кош аяк)
26. Широкоухий складчатогуб (Кош эрин жарганат)

Список видов птиц

1. Савка
2. Сапсан
3. Каравайка
4. Колпица
5. Кречет
6. Кречетка
7. Кудрявый пеликан
8. Могильник
9. Обыкновенный фламинго
10. Орел карлик
11. Орлан-белохвост
12. Орлан-долгохвост
13. Тетерев
14. Туркестанский тювик
15. Авдотка
16. Балобан
17. Белоголовый сип
18. Белоглазая чернеть
19. Белокрылый дятел
20. Белый аист
21. Беркут
22. Бородач
23. Белобрюхий рябок
24. Белогрудый голубь
25. Большой пестрый дятел
26. Бурый голубь
27. Горный гусь
28. Длинноносый (средний) крохаль
29. Дрофа
30. Дрофа-красотка
31. Журавль-красавка
32. Змееяд
33. Лебедь-кликун
34. Обыкновенный ремез

35. Розовый пеликан
36. Райская мухоловка
37. Рыжеголовый сокол, шахин
38. Серпоклюв
39. Саджа
40. Серая неясыть
41. Скопа
42. Снежный (гималайский) гриф, кумай
43. Степная пустельга
44. Степной орел
45. Стервятник
46. Стрепет
47. Филин
48. Чернобрюхий рябок
49. Черноголовый хохотун
50. Черный аист
51. Черный гриф
52. Чернозобая гагара
53. Ястребиный орел

Список видов рыб

1. Иссык-Кульская маринка
2. Щуковидный жерех (лысач)
3. Туркестанский сомик
4. Иссык-Кульский голый осман
5. Чуйская остролучка
6. Аральский усач
7. Туркестанский усач

Список видов рептилий и амфибий

1. Зеленая жаба
2. Азиатская лягушка
3. Среднеазиатская черепаха
4. Желтопузик
5. Серый варан

6. Круглоголовка Саид-Алиева
7. Длинноногий сцинк Шнайдера
8. Пятнистый полоз
9. Степная гадюка
10. Восточный удавчик

Список видов насекомых

1. Булавобрюх заметный, подвид увенчанный
2. Дыбка степная
3. Скакун-галатея
4. Брызгун ферганский
5. Брызгун степной
6. Усач Чичерина
7. Усач-киргизобия
8. Желтушка Христофа
9. Аполлон локсиас, подвид ташкоросский
10. Аполлон обыкновенный, подвид Мерцбахера
11. Алексанор, подвид иудеус
12. Ктырь гигантский
13. Рогохвост Сах
14. Мегалодонт Кузнецова
15. Оса Полохрум азиатская
16. Оса Мазарис длинноусая
17. Амазонка-россомирмекс
18. Паук Трихолатис реликтовая

Список видов высших растений

1. Пихта Семенова
2. Эминиум Регеля
3. Аронник Королькова
4. Эремурус алайский
5. Эремурус Зинаиды
6.

Эремурус Зои
7. Лук пскемский
8. Лук Семенова
9. Лук двенадцатизубый
10. Корольковия Северцова
11. Рябчик Эдуарда
12. Тюльпан вверхстремящийся
13. Тюльпан Грейга
14. Тюльпан Кауфмана
15. Тюльпан Колпаковского
16. Тюльпан родственный
17. Тюльпан блестящий
18. Тюльпан Островского
19. Тюльпан розовый
20. Тюльпан Зинаиды
21. Тюльпан широкотычиночный
22. Тюльпан четырехлистный
23. Тюльпан Неуструевой
24. Юнона орхидная
25. Иридодиктиум Колпаковского
26. Ленец Минквица
27. Колючелистник гипсофиловидный
28. Смолевка суусамырская
29. Ветреница туполопастная
30. Прострел Костычева
31. Живокость Кнорринга
32. Барбарис кашгарский
33. Хохлатка ложносогнутая
34. Искандера алайская
35. Родиола линейнолистная
36. Родиола Литвинова
37. Боярышник Кнорринга
38. Яблоня Недзвецского
39. Груша Средней Азии
40. Груша Коржинского
41. Сибирка тяньшанская
42. Рябинник Ольги
43. Рябина персидская
44. Таволгоцвет Шренка
45. Миндаль Петунникова
46. Черемуха обыкновенная
47. Аммопиптант карликовый
48. Чесниэлля волосистая
49. Пузырник короткокрылый
50. Софора Королькова
51. Копеечник щетиноплодный
52. Парнолистник кашгарский
53. Унаби обыкновенный
54. Виноград узунакматский
55. Козополянския туркестанская
56. Козополянския пушистоплодная
57. Володушка розеточная
58. Гиалолена средняя
59. Жабрица Коржинского
60. Жабрица синеголовниковая
61. Ферула чаткальская
62. Книдиокарпа алайская
63. Пастернаковник ледниковый
64. Дорема мелкоплодная
65. Первоцвет крупночашечный
66. Первоцвет Евгении
67. Кауфмания Семенова
68. Акантолимон плотный
69. Эриантера уклоняющаяся
70. Отостегия Шенникова
71. Шалфей Королькова
72. Шалфей Введенского
73. Шлемник андрахновидный
74. Шлемник котовниковидный
75. Пузырница алайская
76. Тяньшаночка зонтиконосная
77. Инкарвиллея Ольги
78. Жимолость странная
79. Колокольчик Евгении
80. Островския великолепная
81. Соссюрея обернутая
82. Волосистоцветочник аулиеатинский
83. Волосистоцветочник золотистый
84. Ламиропаппус шакафтарский
85. Лепидолофа Комарова
86. Большеголовник аулиеатинский
87. Василек алайский
88. Бессмертник самаркандский
89. Пиретрум эдельвейсовидный

Список видов грибов

1. Скутигер тяньшанский
2. Сетчатоголовник оттянутый
3. Мутинус собачий
4. Диктиофора сдвоенная, сетконоска
5. Сморчок съедобный, обыкновенный
6. Сморчок конический

С. М. Абрамзон Киргизы и их этногенетические и историко-культурные связи

© Абрамзон С.М., 1971

Монография публикуется по согласованию с Национальной Академией наук КР и Музеем антропологии и этнологии им. Петра Великого РАН (до 1992 г. являлся Ленинградской частью Института этнографии, был местом работы автора)

Не допускается тиражирование, воспроизведение текста или его фрагментов с целью коммерческого использования

Дата размещения на сайте www. literatura.kg: 16 марта 2010 года

С. М. Абрамзон
Киргизы и их этногенетические и историко-культурные связи

Автор, известный советский этнограф, тюрколог, киргизовед С. М. Абрамзон на основе обобщения и анализа данных, относящихся к различным явлениям этнической истории, быта и культуры киргизского народа, рассмотрел пути, по которым шло формирование этнического и культурного облика киргизов. Исследуются этногенетические связи с другими народами.

Воспроизведено по книге: Абрамзон С. М. Киргизы и их этногенетические и историко-культурные связи / Авт. вступ. ст. С. Т. Табышалиев. — Ф.: Кыргызстан, 1990. — 480 с.


ББК 63.5

А 16
А 0503020911-16 17-90

М451 (11)-90
ISBN 5-655-00518-2

Текст книги 1990 года напечатан по изданию: С. М. Абрамзон. Киргизы и их этногенетические и историко-культурные связи. — Л.: Наука, 1971


Автор вступительной статьи академик АН Киргизской ССР С. Т. Табышалиев
© Вступительная статья, оформление. Издательство «Кыргызстан», 1990

(В настоящее время не существует)

———————————————


Книга оцифрована сотрудниками Государственной патентно-технической библиотеки (ГПТБ) Кыргызской Республики в рамках проекта «Новая литература Кыргызстана»
Особая благодарность крупнейшему издательству Кыргызстана «Турар»

за финансовую поддержку проекта.


720054, Бишкек, пр. Жибек Жолу, 466, издательство «Турар».

Тел. +996 (312) 344-990, факс +996 (312) 344-504.

Электронная почта: turar@infotel.kg

ОГЛАВЛЕНИЕ
Неутомимый исследователь. Вступительная статья академика С. Т. Табышалиева

Глава I. Вопросы этнической истории киргизской народности

Глава II. Хозяйственный уклад

Глава III. Материальная культура

Глава IV. Общественный строй

Глава V. Брак и семья

Глава VI. Религия и культ

Глава VII. Устное поэтическое творчество

Глава VIII. Народное искусство

Заключение

Summary

Список сокращений

Примечания, комментарии, библиография

неутомимый исследователь

(Вступительная статья)
История Средней Азии, в том числе и Киргизии, длительное время оставалась, вне поля зрения ученых Европы. В середине прошлого века путешественники России, составляя карту Туркестанского края, шутя говорили, что цивилизованный мир знает о Луне больше, чем об этой загадочной стране. Дело в том, что западноевропейским буржуазным историкам всегда было свойственно в большей или меньшей степени пренебрежительное отношение к «дикому Востоку». Обращая на это внимание, академик В. В. Бартольд утверждал, что точка зрения западноевропейских ученых в основном сводилась к тому, что «народы Востока не имеют и никогда не имели истории в европейском смысле слова и поэтому методы изучения истории, выработанные историками к истории Востока неприемлемы»1.

Однако подлинное научное и систематизированное изучение Киргизии началось только после Великой Октябрьской социалистической революции, когда среди других социальных преобразований в крае стала осуществляться культурная революция.

Среди исследователей истории Киргизии особое место занимает С.М.Абрамзон. В отличие от других ученых Москвы, Ленинграда и других научных центров страны, он всю свою жизнь посвятил изучению самых различных проблем истории горного края и его народов.

С. М. Абрамзон принадлежит к той плеяде ученых, усилиями которых была создана советская школа в этнографии. Трудно переоценить значение его научных исследований для создания объективной истории народов Средней Азии, Казахстана, Алтая, Южной Сибири. Глубина постановки научных проблем, широкая эрудиция, всестороннее знание особенностей культуры и быта народов этих регионов позволили ему вникнуть и понять сложность и многообразие этнических процессов, протекающих с древности до этнографической современности.

Фундаментальные научные разработки С. М. Абрамзона в области истории и этнографии киргизского народа легли в основу этнографии киргизского народа. В своих монографиях и многочисленных статьях С. М. Абрамзон освещает как вопросы исторической этнографии, так и социалистического преобразования культуры и быта киргизского народа в советский период.

Саул Матвеевич Абрамзон родился 5 июля 1905 года в г. Дмитровское бывшей Орловской губернии в семье ремесленника — часового мастера. В 1922 голу окончил Советскую школу II ступени. В годы учебы принимал участие в работах профессиональной и комсомольской организаций. В 1922 году поступил в Ленинградский сельскохозяйственный институт, из которого в 1924 году перешел на этнографическое отделение географического факультета Ленинградского государственного университета, где специализировался по турецкому циклу. Руководителями его были такие выдающиеся этнографы, тюркологи, как А.Н.Самойлович и С. Е. Малов. В студенческие годы С. М. Абрамзон совершил две этнографические поездки: в 1924 г. в Пошехоно-Володарский уезд Ярославской губернии и в 1925 г. в Каракольский округ Киргизской Автономной области. В 1926 г. по приглашению Киргизской Научной Комиссии и с согласия Президиума факультета выехал на работу в Киргизию, хотя и был намечен в аспирантуру по кафедре турецкой этнографии. С этих пор вся научная и педагогическая жизнь С. М. Абрамзона была связана с Киргизией. Начал он свою трудовую деятельность в качестве научного сотрудника областного музея в г. Фрунзе, затем по 1928 г. заведовал Государственным музеем. С октября по ноябрь 1928 г. работал в качестве заместителя директора Киргизского научно-исследовательского Института при Совете Народных Комиссаров (СНК) Киргизской Автономной республики, одновременно руководя секцией «Человек» института, был ученым хранителем государственного музея, исполнял обязанности директора, а с января 1931 г. назначен директором Института краеведения при Наркомпросе Киргизской АССР. В этом же году С. М. Абрамзон переехал на постоянное местожительство в г. Ленинград, где он до конца своих дней работал в секторе этнографии народов Средней Азии, Казахстана и Кавказа Ленинградской части Института этнографии им. Миклухо-Маклая АН СССР. На него были возложены обязанности редактора Среднеазиатского тома четырехтомного капитального этнографического труда «Народы СССР».

С. М. Абрамзон — член Коммунистической партии с 1927 г. С его именем связано начало систематического и целенаправленного сбора материалов по истории, этнографии киргизского народа, а также коллекций для создаваемого исторического музея. Говоря о первых этнографических экспедициях в советское время, следует отметить, что поездки связаны с именами талантливых этнографов И. П. Дыренковой2 и Ф. А. Фиельструпа3. Однако, если первая впоследствии стала крупным исследователем этнографии, фольклора, языкознания народов Южной Сибири, то жизнь второго трагически оборвалась в 1933 г. и многое задуманное им по этнографии киргизского народа не осуществилось (к счастью, сохранился его архив).

Заслуги С. М. Абрамзона перед исторической наукой Киргизии огромны. Почти все этнографические экспедиции в Киргизии, начиная с 1926 до конца 50-х годов, связаны с его именем. В характеристике, подписанной заместителем директора института, доктором исторических наук Н. Степановым от 1944 года, говорится о том, что «с 1944 года С. М. Абрамзон работает по совместительству в Институте языка, литературы и истории Киргизского филиала АН СССР, где под его руководством развертывается работа по этнографическому изучению Киргизии и по подготовке кадров этнографов». Он также неоднократно читал курс лекций по этнографии Киргизии для студентов-историков и географов Киргизского Государственного педагогического института в г. Фрунзе (ныне Киргизский государственный университет). В его экспедициях прошли школу полевого сбора и изучения исторических материалов многие историки, впоследствии ставшие крупными учеными и организаторами науки. Весомый вклад внес С. М. Абрамзон в подготовку кадров этнографов. Среди его учеников — Т. Дж. Баялиева, А. Алымбаева, К. Мамбеталиева и др.4 Он оказывал постоянную помощь, консультировал, редактировал работы кандидатов исторических наук К. И. Антипиной, А. Ф. Бурковского, И. Т. Айтбаева. Это дало возможность создать в 1966 г. отдельное научное подразделение в структуре Института истории Академии наук Киргизской ССР — сектор, (с 1989 г. отдел) этнографии. С. М. Абрамзон всегда, интересовался работой этого сектора: следил за научными разработками, консультировал сотрудников, давал советы. Свидетельство тому его эпистолярное наследие — письма полные забот о состоянии и перспективах развития этнографической науки в Киргизии5. Он оставил огромное научное наследие: опубликованные монографии, статьи, рецензии. В Институте истории АН Киргизской ССР хранятся многочисленные рукописи ученого: неопубликованные работы, переписка, рецензии, которые изучаются молодыми киргизскими историками, готовятся к публикации.

Научное наследие С. М. Абрамзона, можно безо всякого преувеличения сказать, вошло в золотой фонд киргизской советской исторической науки. Он своими трудами, неутомимой пропагандой исторического и культурного наследия киргизского народа, хорошими человеческими качествами снискал к себе уважение коллег, учеников. Диапазон научных проблем, которыми занимался С. М. Абрамзон, весьма широк и охватывает почти все вопросы этнографии киргизского народа.

Ведущее место среди них занимают исследования по дореволюционному общественному строю, семье и браку у киргизов. Многие из этих работ написаны с использованием обширного круга сравнительных данных, в теоретическом плане и по своему значению выходят за рамки Среднеазиатской этнографии. В частности, в его трудах подверглись глубокой разработке некоторые вопросы патриархально-феодальных отношений, проблема патриархального общинного уклада и родоплеменная организация киргизского общества.

Важным аспектом исследований С. М. Абрамзона являлась проблема этногенетических и историко-культурных связей киргизов с народами Средней Азии, Южной Сибири и Центральной Азии. Сюда относятся разрабатывавшиеся им вопросы истории форм хозяйственной деятельности киргизов и их материальной культуры, Некоторые его работы в этом же плане посвящены исследованию обычаев, обрядов и верований киргизов, в частности, пережитков анимизма, шаманства, архаических культур, нашедших отражение и в погребальных обрядах, в церемониях, посвященных рождению, браку и другим важнейшим событиям народной жизни.

Существенный вклад в разработку этнографических проблем внесла первая большая этнографическая экспедиция в Тянь-Шаньскую область. Она была организована в 1946 году Институтом этнографии совместно c Киргизским филиалом Академии наук под руководством С. М. Абрамзона. Были собраны обширные научные материалы и большие этнографические коллекции. В 1947 г. Абрамзоном были продолжены его экспедиционные работы в Ошской области Киргизской ССР. Результаты этих экспедиций нашли отражение в печати.

Во всех экспедициях он проявлял скрупулезность и умение собрать этнографические материалы до тончайших деталей. Как отметил академик Б.Юнусалиев в своем отзыве на его диссертацию «Киргизы…», «если бы не усилия С.М.Абрамзона, многие материалы этнографического порядка были бы утрачены для науки. Так, например, ему удалось выудить материал у последнего шамана-киргиза».

Значительное место в исследованиях С. М. Абрамзона занимала проблема этногенеза и этнической истории киргизского народа — сложный и во многих отношениях запутанный вопрос в историографии Киргизии. Сложность этого заключается в том, что историческими источниками засвидетельствовано существование двух этнических общностей с одним и тем же этнонимом «кыргыз» — на Енисее в более ранний период и в более поздний — в восточной части Средней Азии, в горах Тянь-Шаня и Памиро-Алая, т. е. в основном в пределах современной территории Киргизии. Историография этой проблемы насчитывает несколько десятков работ. Первые попытки изучить этническую историю киргизов начались еще со второй половины XVIII в. усилиями русских ученых. В советское время их труды были продолжены В. В. Бартольдом6, Г. Е. Грум-Гржимайло7, А. Н. Бернштамом8 и другими исследователями. Однако отсутствие широкого комплекса разнообразных источников в определенной мере затрудняло решение проблемы этногенеза киргизского народа. Новым этапом в разработке этой проблемы явились изыскания, развернувшиеся в 1950-х гг., в особенности работы Киргизской археолого-этнографической экспедиции Академии наук СССР и его Киргизского филиала в 1953—1955 гг. Существенное значение имели и переводы извлечений на русский язык исторических и географических сочинений восточных авторов о киргизах и Киргизии. С. М. Абрамзон участвовал в экспедициях и был начальником этнографического отряда экспедиции.

Концепция С. М. Абрамзона о происхождении киргизского народа была обобщена в его фундаментальном труде «Киргизы и их этногенетические и историко-культурные связи». В основных чертах она сводится к следующему: основу киргизской народности, складывавшейся в XIV—XVIII вв., составили: а) местные, издавна обитавшие здесь тюркоязычные племена, часть которых по своему происхождению, вероятно, восходит к племенам эпохи тюркских каганатов, уйгурского и кыргызского государств, а также Караханидского государства (конец X—XII вв. ), в том числе карлукско-уйгурское наследие; б) группа пришлых, в основном тюркоязычных, племен южносибирского и центрально-азиатского происхождения, передвинувшихся на территорию Центрального и Западного Тянь-Шаня и Памиро-Алая с севера-востока и востока; в) племена Монгольского и Казахско-ногайского происхождения9. Таким образом, С. М. Абрамзон больше многих других авторов связывает процесс сложения киргизской народности с нынешней территорией его обитания и постоянно подчеркивает преимущественное участие в нем древних аборигенных племен.

Следует подчеркнуть, что эта проблема и сегодня занимает центральное место в исторических исследованиях Института истории АН Киргизской ССР. Сегодня вместе с Институтом языка, истории и философии Сибирского отделения АН СССР разработана комплексная программа «Этногенез и культурогенез киргизского народа» — исследование проблем происхождения и формирования культуры киргизского народа.

Тем не менее, разработка этого вопроса С. М. Абрамзоном остается пока одной из наиболее убедительных, так как основана на совокупности исторических, этнографических, антропологических, лингвистических источников. Исследования зтногенетических и историко-культурных связей киргизов с народами Средней Азии, Южной Сибири и Центральной Азии в значительной степени подтвердили его выводы. Они нашли отражение и в последнем (четвертом) издании «Истории Киргизской ССР». (1984 г.)

Особое место в трудах С.М.Абрамзона занимает разработка вопросов этнографического изучения современности преобразования хозяйства, культуры, быта, брачно-семейных отношений народов Средней Азии и Казахстана в советское время. В частности, он был руководителем и одним из основных авторов коллективного труда о культуре и быте киргизского колхозного крестьянства10. В нем на основе детального стационарного исследования двух сел — Дархан и Чычкан, расположенных в Восточной части Иссык-Кульской области, были показаны изменения, происшедшие в жизни народа за четыре десятилетия социалистических преобразований. Новые формы коллективного труда, общественных отношений, в том числе установление фактического равноправия между мужчинами и женщинами стали мощными факторами преобразования всех сторон жизни народа.

Авторы коллективной монографии, написанной под руководством С.М.Абрамзона на основе конкретного материала, сумели раскрыть реальную картину глубинных изменений культуры и быта народа, показать уровень обновления и степень сохранности традиций. Этот труд стал историко-этнографическим срезом одного из этапов исторического и культурного развития киргизского народа в советское время.

С. М. Абрамзон так же, как и многие его предшественники, уделял большое внимание изучению фольклора киргизского народа как этнографического источника. Особенно его привлекал монументальный памятник устного народного творчества — героический эпос «Манас». Предпринятое С. М. Абрамзоном исследование некоторых этнографических сюжетов, содержащихся в эпосе, показало, что они позволяют осветить многие стороны истории народного быта и мировоззрения киргизов. К числу исследованных сюжетов относятся: социальные отношения, пережиточные формы древних семейно-брачных институтов, мифологические сюжеты, погребальные и другие обряды, восходящие к кругу магико-аиимистических представлений, шаманский культ, ономастика и др. С. М. Абрамзон высказал вполне обоснованно, что часть описываемых в «Манасе» событий является художественным отображением отдельных этапов истории киргизской народности в XV—XVIII веках. С. М. Абрамзон выдвинул задачу освоения и исследования замечательного памятника киргизской культуры — эпоса «Манас», как одну из важнейших задач этнографической науки Киргизии.

Итогом многолетних исследований истории и этнографии киргизского народа стала упомянутая фундаментальная монография «Киргизы и их этногекетические и историко-культурные связи», вышедшая в 1971 г. Ранее, 28 мая 1968 г., на базе этого исследования С.М. Абрамзон успешно защитил докторскую диссертацию11.

После выхода книги в свет за сравнительно короткое время на страницах общественных и республиканских периодических изданий монография получила ряд положительных отзывов и была оценена научной общественностью как крупный вклад в изучение этнографии тюркских народов. К примеру, доктор исторических наук Р.Г.Кузеев в своем отзыве на эту работу отмечал: «По широте охвата темы, тщательной разработанности огромного круга этнографических источников, оригинальности и доказательности выводов книга С. М. Абрамзона, безусловно, принадлежит к числу ценнейших тюркологических работ». С. М. Абрамзон получил ряд писем от видных советских и зарубежных ученых, деятелей культуры, одобряющих его труд. Среди них академик АН СССР А. П. Окладников, академик АН Киргизской ССР К. К. Юдахин, д.и.н. К. У. Усенбаев, известный венгерский тюрколог, профессор Ю. Немет, писатель Ч. Айтматов и др.12

Однако на фоне всей этой совокупности положительных отзывов о книге диссонансом прозвучала рецензия группы историков Киргизии — академика АН Киргизской ССР С. И. Ильясова, члена-корреспондента АН Киргизской ССР А. Г. Зимы, кандидата исторических наук К. К. Орозалиева — «Оценивать прошлое с партийных позиций (о некоторых ошибках в освещении истории и этнографии киргизского народа)», опубликованная в газете «Советская Киргизия» 28 февраля 1973 г. (почти через два года после появления книги). Вскоре после этого книга С.М.Абрамзона была раскритикована на республиканском партийном активе, где тогдашний первый секретарь ЦК КП Киргизии Т. У. Усубалиев обвинил автора в идейно-политических и методологических ошибках. Таким образом, итог многолетних исследований талантливого этнографа — монография оказалась в опале, а сам автор вместо почета и общественного признания (хотя в научном мире он был общепризнанным киргизоведом) со стороны народа, изучению истории и культуры которого посвятил всю жизнь, со стороны республики, в культурном строительстве которой с молодого возраста принимал самое активное участие, встретил дружное молчание.

Переписка С. М. Абрамзона со своими учениками, с коллегами в республике, с которыми поддерживал добрые отношения, полны драматизма. С разрешения владельцев приведем несколько выдержек из его писем, которые наглядно свидетельствуют о положении ученого в последние годы жизни. С. М. Абрамзон с болью в сердце и страданием писал: «. ..факт такого пренебрежения к одному из старейших киргизоведов со стороны руководящих органов Киргизии не имеет прецедента. Я воспринял это, и не мог воспринять иначе, как смертельное оскорбление, как издевку над всеми своими трудами, направленными на развитие киргизской культуры», и далее — там же: «самое главное в том, что многолетний труд не нашел в Киргизии подлинного общественного признания. Согласитесь сами, что не так просто пережить эту тяжелую травму. Хуже всего, однако, то, что «подсудимому» остается неизвестным то, в чем его «обвиняют»… в чем же дело?» Из писем киргизскому этнографу, своей ученице Т. Дж. Баялиевой: «…и Вы оказались бессильны противостоять этой трудно объяснимой истории, поднявшейся вокруг моей книги. При сложившейся ситуации у меня не оставалось никакого другого выхода, кроме принятия решения о полном разрыве каких бы то ни было связей с Киргизией, и прежде всего с АН Киргизской ССР. Те, кто был в этом по тем или иным причинам заинтересован, сделали все необходимое, чтобы выбросить меня и мои труды как ненужный хлам на свалку! Но дело не только во мне, хотя я, как мне казалось, заслуживал совершенно противоположного отношения. .., а в том, что «деятели» исторической науки в Киргизии поставили и самих себя, и науку в нелепое, смешное положение, в положение изоляции (здесь и далее подчеркнуто самим С.М.Абрамзоном — С. Т.) Каждый, кто прочтет рецензию в СК. (Сов. Киргизия — С. Т.) от 28.11 и рецензии в «Советской этнографии», в «Известиях АН Казахской ССР», в «Общественных науках в Узбекистане», в «Советской тюркологии» поймет, на чьей стороне истина, и на каких антиисторических позициях оказались лица, носящие титулы и звания, но, оказавшиеся несостоятельными в оценке труда, для суждения о котором они не обладают необходимой компетенцией…»

Что же послужило причиной негативного отношения к труду С. М. Абрамзона со стороны крупных историков Киргизии (заметим, что все-таки была одна положительная рецензия Д. Айтмамбетова), а также тогдашнего руководства республики? Вряд ли мы так скоро узнали бы всю эту трагическую историю, если бы не подул свежий ветер перемен в нашей стране, начатый апрельским (1985 г. ) Пленумом ЦК КПСС. Именно перестройка, гласность открыли путь к самоочищению от всего наносного, вредного, что накопилось за годы культа личности и застоя. Ставятся точки над i по многим вопросам, в большинстве случаев добро торжествует над злом. Нам кажется, что должна быть поставлена окончательная точка и в отношении научного творчества С. М. Абрамзона вообще и в отношении его крупных монографий — «Очерк культуры киргизского народа» и «Киргизы и их этногенетические и историко-культурные связи» в частности.

История эта имеет начало еще с 1947 г. В 1946 г. вышла первая монография С.М.Абрамзона «Очерк культуры киргизского народа» — первая попытка дать картину развития культуры киргизского народа с конца XIX века до 40-х годов XX в. Она была заметным явлением в культурной и научной жизни республики того времени и была встречена общественностью очень тепло. Однако через год, 14 октября 1947 года в газете «Сов. Киргизия» (все та же газета) появилась статья тогдашнего секретаря ЦК КП (б) Киргизии по пропаганде К. Орозалиева (и тот же автор) под названием «Очередные задачи в развитии исторической науки и литературоведения в Киргизии», в которой хотя и отмечаются положительные стороны монографии, однако в основном она содержит негативный характер. По его мнению, С. М. Абрамзон неправильно оценивает факт присоединения киргизского народа к Российской империи, якобы не показывает главного положительного момента этого исторического события — сближения с революционным русским народом, умалчивает о роли партии, Советов, ошибочны оценки акынов — «заманистов», а также Токтогула и Тоголок Молдо и т. д. и т. п. Конечно, нельзя сказать что «Очерк»… лишен недостатков, упущений, ошибочных суждений. Но перечисленные претензии автора статьи носят скорее всего дискуссионный характер, нежели ошибочный. Сложность и неоднозначность исторического процесса после присоединения Киргизии к России и до 1917 года и сегодня вызывают жаркие дискуссии среди историков. А что касается творчества акынов — «заманистов» Калыгула, Арстанбека и Молдо Кылыча, то это культурное наследие пересматривается под новым углом зрения. Есть первые положительные результаты: постановлением Бюро ЦК КП Киргизии от 4 января 1989 года реабилитирован Молдо Кылыч Шамыркан уулу, выдающийся акын-письменник и рекомендовано всестороннее исследование его творчества.

Теперь о рецензии на вторую книгу С. М. Абрамзона.

Основные замечания авторов рецензии заключаются в том, что, по их мнению, С. М. Абрамзоном допущены «серьезные идейно-политические ошибки», которые снижают научный и воспитательный уровень работы. «Наряду с правильными суждениями и выводами,— пишут они,— в книге есть явно ошибочные суждения». С.М.Абрамзона обвиняют в том, что он в данной монографии «игнорирует те колоссальные изменения в этнографическом облике киргизов, которые произошли за годы советской власти», «преувеличивает роль родопле-менных пережитков в современной жизни киргизов», что он «пошел по ложному пути дробления киргизского народа на многочисленные ветки самых различных родов и племен», и делают из этого вывод, что «такого рода публикации явно не способствуют монолитности киргизской нации, укреплению дружбы между нациями».

Вскоре после появления рецензии была создана комиссия Института этнографии АН СССР по рассмотрению книги С. М. Абрамзона, которая состояла из крупных и компетентных специалистов по истории и этнографии народов Средней Азии и Казахстана. Комиссия, внимательно рассмотрев все положения книги по критическим замечаниям, дала заключение. Ниже приведем общие выводы комиссии с некоторыми сокращениями.

1. Книга С.М.Абрамзона, представляющая собой капитальный труд, итог многолетних изысканий одного из виднейших этнографов нашей страны, написана на высоком научно-теоретическом уровне. Ее отличает последовательное соблюдение принципов историзма. Этнографические явления изучаются автором в тесной связи с социально-экономическими факторами, составляющими основу общественного развития.

Мы вполне согласны с теми многими историками, археологами, этнографами и филологами, которые высоко оценивают значение книги С. М. Абрамзона и отмечают в своих отзывах, что она является крупным вкладом в изучении этнической истории и истории формирования культуры не только киргизского, но и целого ряда других тюркских народов.

2. Комиссия считает научно необоснованной ту часть критических замечаний авторов рецензии, которая связана с проблемами этнической истории киргизского народа. Точка зрения автора книги нам представляется более убедительной, чем доводы сторонников глубокой автохтонности киргизского этногенеза и их попытки определить «собственную» территорию формирования киргизской народности, ограниченную пределами современной территории республики.

3. На современном этапе всестороннего развития киргизской социалистической нации вряд ли уместно предполагать возможность отрицательного идеологического влияния научных изысканий в области этнической истории и изучения в связи с этим уже давно ушедших в прошлое архаических реликтов родоплеменных структур. Авторы рецензии в своих высказываниях по этому поводу, на наш взгляд, чрезмерно преувеличивают значение и место остатков родоплеменных традиций в этническом самосознании современного образованного, культурного населения социалистической Киргизии.

4. Комиссия считает, что книга С. М. Абрамзона содержит также и ряд недостатков; часть критических замечаний рецензентов следует признать справедливым.

5. Комиссия считает, что в рассматриваемой рецензии справедливо уделено определенное место положительным суждениям о книге С. М. Абрамзона. В ней имеется также ряд правильных критических замечаний. Однако наряду с этим весьма заметна и склонность рецензентов к преувеличению отдельных, даже несущественных недостатков, допущенных автором явных редакционных погрешностей; в рецензии, как было показано, наблюдаются случаи критики фраз, вырванных из контекста, что искажает смысл и значение высказываемых автором мыслей и формулировок.

6. Комиссия считает совершенно неправильным заглавие, заведомо дискредитирующее автора, приписывающее ему без должных оснований для этого, отступление от партийных позиций в оценке исторического прошлого.

7. Научно-политическая направленность книги С. М. Абрамзона не только не противоречит задачам воспитания интернационализма, а напротив, может быть широко использована в этих целях. Выявленные автором книги многовековые этногенетические и историко-культурные связи киргизов с целым рядом соседних народов свидетельствуют и о глубоких исторических корнях тех черт общности, которые (наряду с национально особенным.) наблюдаются в культуре, быту, языке, народном искусстве у киргизов с алтайцами и тувинцами, казахами, каракалпаками, узбеками и другими народами братских республик Советского Востока. Эти вновь открытые автором книги исторические факты должны послужить ценным материалом для пропаганды в Киргизии и других республиках Средней Азии идей дружбы народов.

Однако это заключение комиссии нигде не было опубликовано, и с его выводами широкая общественность была не ознакомлена. Причиной тому тогдашняя обстановка в общественно-политической жизни страны, когда начисто отрицался плюрализм мнений, практиковалась односторонняя критика, совершенно не допускалась критика официальной политики.

В это тяжелое для С. М. Абрамзона время нашлись люди, которые поддерживали его, высказывали слова благодарности за его труд. В его личном архиве хранится письмо писателя Чингиза Айтматова. Приведем его полностью: «Уважаемый Саул Матвеевич! Еще до того, как Вы прислали мне свою книгу «Киргизы», я ее приобрел и прочитал, отложив все остальные дела. Для меня было приятной неожиданностью получить вслед за этим такую же книгу с Вашей дарственной подписью.

Прежде всего, извините за то, что я так долго отвечал на Ваше письмо. Все собирался, а время шло…

Саул Матвеевич, я глубоко убежден, что Ваша книга имеет для нас, современных киргизов, большое научное и культурное значение. Лично я Вам благодарен и признателен за этот отличный труд — я обнаружил в нём для себя много познавательных вещей.

Единственное, в чем я не могу с Вами согласиться, это датировка периода формирования киргизского народа, как этнической общности. XVIII век для народа – это всего лишь вчерашний день. Тогда как, судя даже по «Манасу», по его архаичному содержанию, киргизы очень давно бытующая, сложившаяся группа древних тюрок.

Что касается статьи в «Сов. Киргизии», то, я думаю, она нисколько не умалит значение Вашего труда. Бог с ней… Не огорчайтесь.

Саул Матвеевич, есть у киргизов странная на первый взгляд поговорка или вернее пословица: «Если умер твой отец, пусть дольше живут люди, знавшие его». Смысл этих слов в данном случае еще раз подтверждается — спасибо Вам за теплые воспоминания о моем отце. Будьте здоровы, Саул Матвеевич, и не забывайте, что киргизская интеллигенция Вас уважает и ценит, как своего человека и пытливого, талантливого исследователя.

Чингиз Айтматов. 10.03.73 г.»

Близко знавшие С. М. Абрамзона люди утверждают, что он был очень тронут вниманием всемирно известного писателя Ч. Айтматова.

Виднейший ученый этнограф, тюрколог, один из крупных киргизоведов, внесший большой вклад в изучение истории и, культуры киргизского народа Саул Матвеевич Абрамзон ушел из жизни в расцвете творческих сил, так и не дождавшись официального общественного признания своих заслуг на поприще культурного строительства Киргизии. Правда, С. М. Абрамзон был отмечен в связи с 20-летием Киргизской ССР орденом «Знак почета», однако его научные разработки не были должным образом оценены в нашей республике.

Предворяя новое издание капитального труда С. М. Абрамзона вступительным словом, хочется сказать, что само это решение — есть первый шаг в признании заслуг С. М. Абрамзона перед Киргизией и киргизским народом и надеемся, что книга будет встречена читателями тепло. С другой стороны, первое издание книги давно стало библиографической редкостью (выпущено было тиражом всего 2200 экз.), а спрос на эту книгу огромный.

Желаем читателю благодатного соприкосновения с трудом С. М. Абрамзона — большого друга киргизского народа, видного советского этнографа-киргизоведа.
Академик АН Киргизской ССР С. Т. Табышалиев

ВВЕДЕНИЕ
Один из крупнейших советских востоковедов — акад. В. В. Бартольд отнес киргизов к числу древнейших народов Средней Азии1. И действительно, уже более двух тысяч лет тому назад в письменных источниках начали встречаться этнонимы и топонимы, так или иначе сближаемые с территорией и этническими общностями, имеющими прямое либо косвенное отношение к далеким предкам современного киргизского народа.

Древность происхождения киргизов, их трудные и сложные исторические судьбы, своеобразная культура, синтезировавшая достижения центральноазиатских и среднеазиатских цивилизаций, которая увенчана созданием такого памятника мирового значения, как народный героический эпос «Манас»,— все это вызывало и вызывает огромный интерес к проблемам киргизоведения со стороны гуманитарных наук, и в том числе этнографии.

Изучение киргизов в этнографическом отношении начало развиваться в XIX в., особенно во второй его половине. Из источников первой половины и середины XIX в. для этнографического киргизоведения представляют интерес записки участника русской военно-дипломатической миссии лекаря Зибберштейна (1825 г.)2, а также ценные сведения о киргизах, собранные первыми учеными-путешественниками на Тянь-Шань — П.П.Семеновым-Тян-Шанским3 и Чоканом Валихановым4.

Киргизы становятся объектом пристального этнографического изучения после добровольного вхождения Киргизии в состав России. К сожалению, в большинстве своем этнографические материалы собирались людьми либо малоподготовленными, либо лишенными возможности производить систематические наблюдения быта и культуры киргизов. Чаще всего они имели случайный, поверхностный характер, в них фиксировались отрывочные, изолированные факты. Однако благодаря сравнительно небольшому числу трудов русских ученых и объективных наблюдателей были заложены основы для последующих, более углубленных этнографических исследований. Среди них могут быть названы труды В. В. Радлова, Н. А. Северцова, М.И. Венюкова, Г. С. Загряжского, Н. И. Гродекова, Н. А. Аристова, Ф. В. Пояркова.

Относительно лучше других были освещены такие вопросы, как родоплеменное деление, отдельные стороны хозяйственного быта, социальных отношений, религии, фольклор. Крайне фрагментарны сведения по материальной культуре, семейно-брачным отношениям, пережиткам патриархально-общинного уклада, прикладному искусству и другим сторонам народной жизни. Собранный весьма неравномерно материал не давал сколько-нибудь отчетливой картины бытового уклада жизни киргизов, а тем более не мог служить прочным фундаментам для научных выводов. Этнографическое изучение киргизского народа в дореволюционное время можно рассматривать преимущественно как период накопления фактического материала, введения в науку хотя и не всегда полных и точных, но все же полезных сведений, имеющих большое познавательное значение5.

После Великой Октябрьской социалистической революции начинается новый этап этнографического изучения киргизов. Приобретает более широкий размах работа по собиранию этнографических материалов, начинается приобретение коллекций для музеев. Объединяется деятельность научных учреждений Москвы, Ленинграда, Ташкента и возникающих в самой Киргизии научных ячеек. Этнографы не ограничиваются уже наблюдениями и простой фиксацией фактов, они идут по пути их обобщения и истолкования. Их исследования характеризуются более глубоким подходом к изучаемым явлениям, применением марксистско-ленинской методологии, в особенности при анализе социальных отношений у киргизов. Представители смежных научных дисциплин: историки, социологи; филологи, экономисты, искусствоведы — также привлекают и разрабатывают в своих исследованиях этнографические материалы.

В числе первых советских этнографов, проводивших свои исследования в Киргизии в соответствии с современными научными требованиями, были сотрудники ленинградских этнографических музеев Ф. А. Фиельструп6 и Н. П. Дыренкова7. Вторая половина 1920-х годов характеризуется интенсивной экспедиционно-собирательской деятельностью. Большинство экспедиций не преследовало самостоятельных этнографических целей, они проводили социологические и социально-экономические исследования. Но ими собраны и опубликованы ценные данные, имеющие прямое отношение к этнографии. Среди них должны быть особо выделены исследования Н.X.Калемина8, М. Ф. Гаврилова9, П. И. Кушнера10, П. Погорельского и В. Батракова11. В 1928 г. проводила свою работу Киргизская антрополого-этнографическая экспедиция Академии наук СССР. Ее участник этнограф А. С. Бежкович обстоятельно изучил киргизское земледелие и животноводство12.

Первые годы национально-государственного существования Киргизии были ознаменованы созданием Республиканского музея (1927 г. ) и Научно-исследовательского института краеведения при СНК Киргизской АССР (1928 г.). В связи с организацией музея уже в 1926 г. силами местных ученых были начаты этнографические исследования. Первыми киргизскими исследователями, проявившими большой интерес к этнографии родного народа и производившими этнографические записи, были Белек Солтоноев13, С. И. Ильясов14, Б. Д. Джамгырчинов15 и Б.М.Юнусалиев16.

Организация в 1943 г. Киргизского филиала Академии наук СССР и в его составе Института языка, литературы и истории послужила стимулом к расширению этнографических исследований. Начиная с 1946г. Филиал провел несколько экспедиций, собравших материал по различным вопросам киргизской этнографии. В 1954 г. на базе филиала была создана Академия наук Киргизской ССР. С этого времени в Институте истории Академии начинает действовать сектор археологии и этнографии, организуются этнографические экспедиции, подготовка кадров этнографов. Местные этнографы (А. Ф. Бурковский, А. Джумагулов, Л. Т. Шинло, К. И. Антипина, К.Мамбеталиева, 3. Л. Амитин-Шапиро, Т. Баялиева, М. Айтбаев,. Б. Алымбаева) опубликовали и подготовили к печати ряд исследований по домашним промыслам, охоте, материальной культуре, прикладному искусству, религиозным, пережиткам, быту и культуре киргизов — колхозников и рабочих, быту и культуре дунган и некоторых этнографических групп, а также по библиографии17.

Отдельные стороны этнографии Киргизии освещались и в работах историков (К. Усенбаева, Д. Айтмамбетова др.), языковедов и филологов (К. К. Юдахина, И. А. Батманова, Б.О.Орузбаевой и др.), искусствоведов (В.С.Виноградова, Д.Уметалиевой и др.), философов (Б. Аманалиева и др.). Ценнейшим источником для этнографического киргизоведеиия служит «Киргизско-русский словарь», составленный К.К. Юдахиным18. Рекогносцировочной доездкой на оз. Иссык-Куль в 1925г. начал свои изыскания в области киргизской этнографии и автор настоящего труда. В течение 1926—1931 гг. он проводил полевые работы по сбору этнографических материалов и коллекций в Прииссыккулье, долинах Алая, Сусамыра, Чон-Кемина, Кочкора. Эти работы сочетались с деятельностью по организации упомянутых выше Республиканского музея и Института краеведения и по руководству этими учреждениями. В 1946-1948 гг. автор возглавлял этнографические экспедиции на Центральный Тянь-Шань и в Южную Киргизию (две из них проведены совместно Институтом этнографии АН СССР и Киргизским филиалом АН СССР19; в 1950-1951 гг. руководил работой этнографического отряда Памиро-Ферганской комплексной археолого-этнографической экспедиции АН СССР. В 1952-1955 гг. совместными силами этнографов и фольклористов Института этнографии АН СССР и Академии наук Киргизской ССР под руководством автора осуществлялось всестороннее изучение быта и культуры колхозников киргизских селений Дархан и Чичкан (Прииссыккулье)20. В течение 1953-1955гг. автор возглавлял этнографический отряд Киргизской археолого-этнографической экспедиции АН СССР и АН Киргизской ССР, охвативший маршрутным обследованием все основные районы расселения киргизов в Киргизской ССР21.

Участниками ряда названных экспедиций были этнографы Е.И.Махова и К.И.Антипина. Собранные и обработанные ими материалы были опубликованы как в коллективных, так и в монографических исследованиях22. Помощниками автора в экспедициях были аспиранты и студенты из киргизской молодежи: Дж. Шукуров (1927 г.), У. Абдукаимов (1928 г.), С. Табышалиев (1946 г.), К. Купманов (1947 г.), К. Дыйканов (1948, 1953 гг.), Р.Рустемова (1950 г.), 3.Турдукулов (1951 г.), А.Ниязов (1951 г.), Ш.Бекеев (1954 г.), Дж.Керимбеков (1955 г.) и др., а также знаток киргизского быта Абдыкалык Чоробаев (1946, 1954 гг.). Особенно ценную помощь оказывала автору многократная участница экспедиций 3.Белекова (1948, 1952, 1953, 1954 гг.).

Участие в перечисленных экспедициях и использование доступных исторических, археологических, фольклорных и других данных позволили автору исследовать различные аспекты развития культуры киргизского народа в условиях феодального строя и перехода к социализму. Разработка этих проблем требовала освещения и решения многих неясных вопросов, в том числе теоретических, касающихся родоплеменной структуры киргизской народности, ее общественного строя, идеологии и т. д. Результаты исследований нашли отражение как в отдельных статьях, так и в разделах коллективных трудов и в монографиях.

В этих работах рассматриваются этногенётические связи киргизов с рядом народов и пути сложения некоторых особенностей киргизской культуры, дается историко-этнографическая характеристика как советских, так и зарубежных киргизов, освещаются современный быт и культура киргизского колхозного крестьянства и рабочего класса, раскрывается прогрессивное влияние русской культуры на культуру и быт киргизов, исследуются некоторые вопросы сближения наций в условиях Киргизии.

Свою основную задачу при подготовке настоящего труда автор видел в том, чтобы на основе обобщения и анализа данных, относящихся к различным явлениям этнической истории, быта и культуры киргизского народа, рассмотреть пути, по которым шло формирование этнического и культурного облика киргизской народности, в каком она предстает перед нами во второй половине прошлого и в первой половине нашего века.

Не сделав попытки проследить разносторонние этногенётические и историко-культурные связи киргизов с соседними народами и с народами сопредельных стран23, трудно было бы объяснить и истолковать своеобразие быта и культуры самих киргизов. Современный уровень наших историко-этнографических знаний позволил предпринять эту сложную работу. Автор далек от мысли, что ему удалось успешно разрешить все возникшие проблемы. Одни можно было лишь поставить, в отношении других пришлось ограничиться пока самыми общими положениями. Однако автор хотел бы надеяться, что его труд послужит подспорьем для других исследователей в их стремлении еще глубже и всесторонне познать богатство и многообразие киргизской народной культуры, имеющей свою древнюю самобытную основу и ставшей своего рода синтезом многих культурных достижений братских народов Средней Азии и Казахстана, Южной Сибири, МНР.

Считаю своим приятным долгом выразить глубокую благодарность научным учреждениям, коллективам и отдельным лицам за их отзывы, замечания и пожелания, которые помогли мне при подготовке настоящего труда, в особенности Сектору Средней Азии и Казахстана Института этнографии АН СССР, коллективам этнографов Киргизии, Казахстана, Узбекистана и Кара-Калпакии, руководству и Ученому совету Института истории АН Киргизской ССР, коллективу историков Киргизского госуниверситета, а также Т. А. Жданко, К. К. Каракееву, Н. А. Кислякову, С.Г.Кляшторному, Л. П. Потапову, В. А. Ромодину, К. К. Юдахину, Б. М. Юнусалиеву.

Достарыңызбен бөлісу:

Депутаттар өздөрү жазган аңчылыкка тыюу салуу боюнча мыйзамды колдогон жок. Тизме

Саясат

Кыскача шилтеме алуу

31202

Сейрек кездешкен бир катар жаныбарларга аңчылык кылууга тыюу салуу мыйзамын 40 депутат демилгелеген, бирок добуш берүүгө келгенде кайра өздөрү эле каршы чыкты.

БИШКЕК, 23-окт. — Sputnik. Жогорку Кеңештин 82 депутаты Кыргызстандагы сейрек кездешкен жаныбарларга аңчылык кылып, атууга тыюу салыш керек деген мыйзамды колдобой койду.

Мыйзам долбоору парламенттин биринчи окуусунда каралды. Демилгечи 40 депутат болуп чыкты. Жыйынга 109 депутат катышса, 27си колдоп, 82си каршы чыкты.  

Мыйзам 2020-жылдан тарта 2030-жылга чейин Кыргызстандын жалпы аймагында тоо кийиктерге — аркар, кулжа, эчки, теке, элик, бугу, марал жана каманды атууга мораторий киргизүүнү сунуштаган.

Талкуу учурунда депутат Марлен Маматалиев жапайы жаныбарларды атууга берилген лицензиянын баасын кымбаттаткан оңдуу болорун белгилеген. Мындан сырткары, бир катар эл өкүлдөрү браконьерлик көйгөйүн аңчылыкка тыюу салбай туруп эле чечүүгө болорун айтып чыгышты.

«Бул мыйзамды кабыл алууга эртелик кылат», — деген депутат Мирлан Бакиров.

Парламентарийлер, мындан сырткары, ак илбирстер менен жапайы жаныбарлардын саны азайып бара жатканын, браконьерлик фактыларына тиешелүү чараларды көрүү маселелерин көтөрүшкөн.

© Фото / пресс-служба ЖК

Результаты поименного голосования о запрете на охоту на ряд редких в Кыргызстане животных

Айлана-чөйрөнү коргоо жана токой чарба агенттигинин орун басары Элдияр Шерипов соңку төрт жылда ак илбирстердин саны 350дөн 400гө чейин өскөнүн билдирди.

Ал эми эл өкүлү Жанар Акаев аңчылыкка тыюу салуу экономикага сокку урат деген cөз жомок деп сыпаттап, Кыргызстанга чет элдиктер курал эмес, фотоаппарат көтөрүп келиши керектигин белгиледи. Кесиптеши Зиядин Жамалдинов да экотуризмди өнүктүрүү маалы келгенин айтып, мыйзамды колдоого чакырды.

Аягында төрага Дастан Жумабеков мыйзам долбоорун биринчи окууда четке кагууну добушка койду. Натыйжада 109 эл өкүлүнүн 82си сейрек кездешкен жаныбарларды атууга тыюу салууну каалаган жок. Жогорку Кеңештин сайтында добуш берген депутаттардын тизмеси жарыяланды, андан өзү жазган мыйзамга каршы чыккандарды көрүүгө болот.

Бул мыйзам долбооруна өкмөт дагы каршылыгын билдирген.

Сейрек кездешкен бир катар жаныбарларга аңчылык кылууга тыюу салуу демилгесин көтөргөндөр:

  • Экмат Байпакбаев;
  • Эмиль Токтошев;
  • Жанар Акаев;
  • Гүлшат Асылбаева;
  • Пархат Тулендыбаев;
  • Аида Исмаилова;
  • Кожобек Рыспаев;
  • Дастан Бекешев;
  • Искендер Гаипкулов;
  • Абдумажит Юсуров;
  • Абдыкапар Султанов;
  • Калдарбек Баймуратов;
  • Мирлан Жеенчороев;
  • Алиярбек Абжалиев;
  • Талант Мамытов;
  • Улан Примов;
  • Айсулуу Мамашова;
  • Салайдин Айдаров;
  • Бакирдин Субанбеков;
  • Махабат Мавлянова;
  • Абылкайыр Узакбаев;
  • Закир Шарапов;
  • Курманкул Зулушев;
  • Эрмамат Тагаев;
  • Сайдулла Нышанов;
  • Сайдолимжон Джураев;
  • Айнура Осмонова;
  • Абдувахаб Нурбаев;
  • Айбек Алтынбеков;
  • Евгения Строкова;
  • Камчыбек Жолдошбаев;
  • Динара Исаева;
  • Абдыбек Дюшалиев,
  • Музаффар Исаков;
  • Мурадыл Мадеминов;
  • Нурбек Тотонов;
  • Бакыт Турусбеков;
  • Зияддин Жамалдинов
  • Дүйшөн Төрөкулов;
  • Наталья Никитенко;
  • Каныбек Иманалиев.

 

Cейрек кездешкен жаныбарларды атууга тыюу салынбайт — Марал Радиосу

Жогорку Кеңеш сейрек кездешкен аркар, кулжа, элик, теке сыяктуу жаныбарларды атууга тыюу салыш керек деген мыйзамды четке какты. Мыйзам долбоорун сунуштагандар кайберендерди атып жок кылуу — кызыл китепке киргизилген ак илбирсти негизги азыгынан ажыратуу деп эсептешет.  Ал эми курчап турган чөйрөнү коргоо жана токой чарбасы мамлекеттик агенттиги аңчылыкка тыюу салууга негиз жок экенин айтууда. Бул маселе социалдык тармактарда да активдүү талкууланып жатат. 

23-октябрда, Жогорку Кеңеш өлкөнүн жашыл экономикага өтүү боюнча коомдук кеңеши тарабынан иштелип чыккан  жаныбарлар дүйнөсүн жана объекттерин  сактоого жана коргоого багытталган долбоорду четке какты.

Аталган мыйзам долбоорунун демилгечилеринин бири, депутат Эмил Токтошев корук башчылары туристтер менен аңчылыктан түшкөн каражатты өздөрү каалагандай пайдаланып жатканын жана мамлекетке тиешелүү деңгээлде  каражат түшпөй калганын айтты. Ал жаныбарлардын 5 түрүнө гана аңчылык кылууга тыюу салуу сунушталганын белгиледи.

-2017-жылы аңчылык чарбаларынан 671 млн. сом гана түшүптүр. Анан, албетте, өз билгенин жасап көнгөн  курчап турган чөйрөнү коргоо жана токой чарбасы мамлекеттик агенттиги мыйзам долбооруна каршы болот да. Мындай абалга нааразы болгон жергиликтүү калк аңчылык боюнча иш-чаранын баары мыйзам жолуна салынышын күтүп турган убагы. Биз азыр жапайы жаныбарлардын 5 түрүнө гана аңчылык кылууга тыюу салуу демилгесин сунуштадык, калгандарына аңчылык кылса болот.

Депутат Иса Өмүркуловдун пикиринде аңчылыкка тыюу салуу — жаныбарларды коргойт дегенге кошулбайт. Эл өкүлү мындай чечим келген туристтердин санын кыскартат деп эсептейт.

-Айып пулдун көлөмү көбөйгөн сайын, аңчылык кылгандар азайууда. Ушундай жол менен баарын тарбиялашыбыз керек. Ал эми чектөө менен кайда барабыз? Анда жаратылышты көргөнү эч ким келбейт. Тыюу салуу менен маселе чечилбейт.